Архив

Данная статья представляет собой исследование применимости эпистемологии добродетелей в дискурсе философии науки. Автор считает, что имеющиеся в современной философии науки подходы уделяют недостаточное внимания роли субъективных эпистемических характеристик в научной практике, сосредотачиваясь либо на социальных условиях производства знания (проект STS), либо на исследованиях методологии и критерия демаркации (проект постпозитивизма). При этом произошедший в эпистемологии ценностный поворот привносит в философию науки субъектоцентрированность, предполагающую обсуждение дисциплинарных границ не только как разницу в методологии, но и как разницу в культивируемых сообществом ученых интеллектуальных добродетелях. Актуальность исследования обусловлена потребностью использовать концептуальные схемы из современной теории познания для обсуждения научных дисциплинарных норм, имеющих как ценностное, так и когнитивное содержание. Цель статьи заключается в предложении способа применения эпистемологии добродетелей как теоретической установки для оценки роли субъективных качеств ученых в процессе достижения целей науки. Теоретико-методологическая основа статьи − гибридная эпистемология добродетелей, предложенная Х. Баттали и К. Хуквеем. Такая теория интегрирует релайабилистские и респонсибилистские подходы к определению интеллектуальной добродетели. Статья включает в себя обсуждение различных уровней интеллектуальных добродетелей, их влияния на научную деятельность, а также анализ проблем интеграции релайабилистских и респонсибилистских подходов к понятию интеллектуальной добродетели. В основных выводах работы подчеркивается важность гибридного использования различных интеллектуальных добродетелей для достижения целей науки, таких как получение доказуемых истин и формирование общего понимания в научном сообществе, необходимость учета ценностных установок, лежащих в основе научного поиска, а также влияние личных убеждений на формирование знания в научной сфере. 

Ключевые слова: интеллектуальная добродетель, релайабилизм, респонсибилизм, философия науки, гибридная эпистемология добродетелей

Современность испытывает острую нехватку реального, что провоцирует философскую мысль на разоблачение виртуального. Граница области объектов понятия «виртуальная реальность» постоянно расширяется, а содержание становится равноценным «недействительному» и/или «симулятивному». Тем самым усиливаются диффузные процессы сближения представлений о реальном и виртуальном. В данной статье предлагается одна из возможных оптик понимания «виртуальности»: опираясь на классические онтологические представления о виртуальности, исследовать процесс практической медиации от реальности как таковой к реальности виртуальной. Первый параграф посвящен анализу теоретических проблем, возникающих при концептуализации темы виртуальной реальности. Делается вывод о том, что виртуальная реальность не столько существует, сколько осуществляется, то есть реализуется в качестве определенной активности онтологического и онтического субъекта. Во втором параграфе на основе выводов виртуальной психологии (исследования Н.А. Носова) анализируется человек как такой субъект и делается вывод о необходимости внимания к системам, с помощью которых происходит виртуализация реальности. В третьем параграфе для анализа этих медиаторов от константной к виртуальной реальности предложен концепт «машина виртуальности». Поскольку к этим посредникам можно применить известное положение медиафилософии о том, что медиа не безразличны, в статье предложен анализ некоторых модусов «машины виртуальности»: химической, компьютерной и музыкальной. Особое внимание уделяется не только угрозам, которые несут «машины виртуальности», но и обнадеживающим перспективам их применения. В заключительном параграфе обосновывается тезис о том, что «машина виртуальности» имеет шанс стать «машиной виртуса», то есть выступать инструментом не отчуждения человека от собственной природы, а ее усиления. 

Ключевые слова: машина виртуальности, виртуальная реальность, машина, компьютерные технологии, компьютерная игра, нейросеть, тональная музыка, виртус

В статье обсуждается «план-проспект» системы логических категорий, написанный Э.В. Ильенковым в 1957 г. для коллективной монографии «Диалектический материализм». Документ (5 листов, напечатанных на кальке) хранится в Архиве РАН среди отчетов и протоколов заседаний сектора диалектического материализма Института философии АН СССР. Ильенков предлагал выстроить изложение диалектической логики (теории познания) как систему категорий мышления, развивающегося от абстрактного к конкретному. В печатных работах Ильенкова проблема системного изложения диалектической логики не решается и даже не ставится. Публикуемый документ позволяет понять, как он представлял себе порядок следования логических категорий и структуру логики в целом. При этом Ильенков держал в уме порядок и связь категорий гегелевской «Науки логики», стремясь разработать диалектико-материалистическую альтернативу. В статье освещаются ключевые пункты критики (у Л. Фейербаха и А. Тренделенбурга) порядка выведения категорий в «Логике» Гегеля. При решении проблемы Ильенков опирается на определение предмета философии: это – отношение мышления к бытию, или процесс познания посредством логических категорий, выражающих «те всеобщие закономерности, которым одинаково подчинено развитие бытия (природы и общества) и мышления». Первой категорией «конкретной логики» Ильенков полагает взаимодействие, определяемое как «форма и результат диалектического развития»; и каждая следующая категория должна все конкретнее и глубже раскрывать «подлинный предметный смысл» взаимодействия и развития. Автор статьи показывает слабые места такого решения проблемы построения системы категорий диалектики. Венцом логического развития оказывается у Ильенкова категория противоречия, в которой он видит всеобщий принцип взаимодействия и источник развития. В статье кратко обрисована дальнейшая эволюция взглядов Ильенкова на исходную категорию диалектической логики. Взаимодействие уступает приоритет категории всеобщего, а затем – субстанции (толкуемой в духе Спинозы). 

Ключевые слова: логические категории, дедукция категорий, материалистическая диалектика, чистое бытие, становление, взаимодействие, конкретное, всеобщее, субстанция

В статье фигура патриота рассматривается в аспекте экономической глобализации, трансформирующей представления как о космополитизме, так и о патриотизме. Показано, что в мире экономической глобализации позиция патриотизма является ответной реакцией множества людей на доминирование политики глобального капитала и бизнеса, ориентированной на формирование безответственных наемников и бездомных кочевников. В условиях глобальной мобильности патриот противопоставляется не космополиту, а наемнику как маркеру космополитизации мира. Актуальность фигуре патриота придает то, что именно с ней связывается создание новой парадигмы политического в условиях доминирования экономической реальности. Наемничество рассматривается как результат кризиса государства (античный полис, Римская империя, княжества эпохи Возрождения), разрешающего основы объединения граждан, готовых встать на защиту Родины. В статье выход из кризиса непосредственно связывается с возрождением патриотизма, предполагающим реэмиграцию людей из эгоистичного мира наслаждений и удовольствий в мир социальной ответственности и гражданской солидарности. Возрождение патриотизма рассматривается на основе двух проектов: проекта любви к человечеству (М. Хардт, А. Негри) и проекта возрождения демократии равенства (А.С. Панарин). В первом варианте патриотизм представляется на основе amor patriae, трактуемой предельно широко как любовь к человечеству (amor humanitatis). Фигура патриота выступает под разными именами – борец, республиканец, революционер, каждое из них демонстрирует разные его ипостаси, задействованные в глобальной борьбе множества за идеалы всемирной демократии, которые могут реализоваться только в пределах республиканского устройства. Во втором варианте возрождение патриотизма рассматривается как внутренний процесс, инициированный «революцией сознания». «Революция сознания» представляется на основе нескольких «поворотов», демонстрирующих становление гражданина и патриота. Здесь патриот именуется демократом, поддерживающим идеалы социальной справедливости и равенства в пределах национальной территории. 

Ключевые слова: экономическая глобализация, космополитизация, наемник, патриот, патриотизм, возрождение патриотизма, amor humanitatis, революция сознания

В статье представлены результаты исследования городских пространственных конфликтов и способов их урегулирования в Екатеринбурге, Новосибирске, Иркутске, Улан-Удэ и Калуге на материалах экспертных интервью и анализа СМИ за последние 15 лет. В ходе исследования были выявлены наиболее распространенные модели взаимодействия городских властей, девелоперов и местных активистов по поводу спорных проектов территориального развития. Определены основные факторы успеха городских активистов, имеющие накопительный эффект: формирование протестной группы на основе уже существовавшего сообщества; протестное менторство; превращение локального протеста в общегородской; взаимодействие протестующих с политическими структурами; акцент на неполитическом характере городских конфликтов; положительная история протестов и формирование позитивной идентичности активистов. Показано, что на модели взаимодействия городских активистов и представителей власти оказывают существенное влияние крупные «учредительные» конфликты, которые заканчиваются победой протестующих. Согласно выводам исследования, представление о том, что в российских городах отсутствуют эффективные инструменты разрешения городских конфликтов, не соответствует действительности. В ответ на рост гражданской активности городские менеджеры и даже сами девелоперы могут менять способы своих взаимодействий с местными жителями, все больше нацеливаясь на недопущение конфликтных ситуаций или поиск компромиссов. Выявлены основные способы предотвращения конфликтов – новые совещательные органы и различные площадки, способствующие диалогу между местными властями и активистами. Описаны основные способы урегулирования уже возникших конфликтов – автономно-муниципальные, манипулятивно-политтехнологические и корпоративные. Многие из выявленных способов доказали свою эффективность. Вместе с тем исследование выявило ряд серьезных проблем, во многих случаях мешающих эффективному разрешению городских конфликтов. Новые управленческие практики и стратегии часто являются личными инициативами, возникающими как реакция на конфликты, вышедшие на федеральный уровень. Данный опыт, как правило, не распространяется за пределы отдельных муниципалитетов, а также имеет весьма шаткие институциональные основания. Соответственно, во многих городах представители власти не обладают необходимыми компетенциями, чтобы эффективно реагировать на те или иные инициативы по оспариванию городских пространств. Кроме того, зачастую местные власти не располагают необходимыми ресурсами для поиска компромиссных решений. Нередко возникают ситуации, когда инициаторами спорных проектов являются федеральные субъекты, а решать проблемы с протестующими приходится местным властям. Наконец, даже диалог и нацеленность на компромисс не всегда гарантируют разрешение конфликтных ситуаций, так как позиция местных активистов часто является бескомпромиссной, а интересы жителей, которым могут быть выгодны оспариваемые проекты, должным образом не выражаются. Ключевая рекомендация исследования заключается в том, что опыт урегулирования городских конфликтов необходимо целенаправленно систематизировать и расширять, повышая уровень компетентности городских управляющих в тех муниципалитетах, которые еще не сталкивались с подобного рода конфликтами. 

Ключевые слова: городские конфликты, социальные движения, городская политика, протесты, гражданское общество, городские исследования

Статья направлена на исследование политики идентичности в российских агломерациях на примере крупнейших агломераций с ядром-мегаполисом Южного федерального округа – Краснодара и Ростова-на-Дону. Учитывая стремительное развитие городской среды, многообразие культурных традиций и другие вызовы современности, можно сказать, что исследования политики идентичности в агломерационных пространствах сегодня приобретают особую актуальность. Политика идентичности в агломерации формируется на основе ощущения принадлежности к территории посредством исторических связей, социокультурной среды, окружающего ландшафта и т.д. Цель статьи – выявление особенностей политики идентичности в Краснодарской и Ростовской агломерациях, а также рассмотрение практик, используемых при формировании агломерационной идентичности. Для получения эмпирических данных был проведен мониторинг официальных страниц ВКонтакте политиков, связанных с исследуемой территорией, для изучения их речей, в которых они акцентируют внимание на значимых событиях в жизни агломераций, а также анализ массива постов граждан, проживающих в агломерациях, в сообществах ВКонтакте, затрагивающих проблематику политики идентичности, с помощью технологий больших данных (метод тематического моделирования). Краснодарская и Ростовская агломерации исторически многонациональны, поэтому политика идентичности должна быть направлена на объединение множества идентичностей, их интеграцию в сообщество по принципу добрососедства. Были выделены признаки заинтересованности властей в проведении территориальной политики идентичности в исследуемых агломерациях. В то же время были выявлены проблемы, препятствующие эффективному развитию городов-регионов, и их следствия. Одним из основных факторов, сдерживающих развитие агломерационного пространства, является отсутствие специализированных органов управления. Агломерационная идентичность является слаборазвитой как в Краснодаре, так и в Ростове в силу новизны самого явления как для политиков, так и для общественности. 

Ключевые слова: политика идентичности, территориальная идентичность, агломерация, Краснодар, Ростов-на-Дону, символическая политика, большие данные

В статье рассматривается проблематика историографии психологических теорий права, отчетливо сопровождающих эволюцию политико-правовой мысли на протяжении более чем двух столетий. Интерес к теме обусловлен существенным дефицитом историографической литературы, касающейся вопросов возникновения, формирования и основных направлений развития психологических теорий права в русле политико-правовой мысли последних двух столетий. Имеющиеся обзорные и специальные исследования психологических теорий права в истории политико-правовой мысли, за редким исключением, пока лишь эпизодически рассматривают психологические подходы к праву, не говоря уже об отсутствии самостоятельной разработки историографии психологического направления в эволюции современной политико-правовой мысли. Решение этой проблемы связано с пересмотром отношения к принципам историографической работы с политико-правовыми учениями прошлого и современности, повышением качества освещения оригинальной литературы, включением в предметное поле соответствующих историко-философских и проблемно-теоретических реконструкций общей литературы, особенно ценной для детальной разработки психологического направления в эволюции юридической мысли, изучением жанровой и сюжетной характеристик психологических трактовок права. Для науки истории политико-правовых учений значимыми могут быть уточнения и обобщения, которые делаются в исследовании в связи с изучением историографии психологических теорий права. 

Ключевые слова: психологические теории права, история политико-правовой мысли, юридическая историография, правовое чувство, общая литература, психоанализ, взаимное признание, психология права, историческая психология

В статье рассматриваются конституционно-правовые проблемы обеспечения права человека на неприкосновенность частной жизни при сборе, хранении и использовании информации о нем, полученной из цифровых следов. Анализируется юридическая природа цифровых следов человека, приводится их авторская классификация. Отмечается, что в силу многообразия цифровых следов на них распространяются различные правовые режимы. Объединяет их то, что они всегда возникают в результате взаимодействия индивида с цифровым устройством, компьютерной системой или информационно-телекоммуникационной сетью и несут на себе отпечаток такого взаимодействия. В связи с этим автор отстаивает позицию, что цифровой след практически во всех случаях содержит в себе информацию о частной жизни индивида. Данную презумпцию следует закрепить в законе и исходить из нее при осуществлении правового регулирования использования цифровых следов. Автор приходит к выводу, что законодательство Российской Федерации не учитывает этой специфики цифровых следов, в результате чего информация, оставленная человеком в сети Интернет, практически без ограничений может использоваться как органами безопасности, так и частными компаниями – владельцами интернет-сайтов и поставщиками электронных услуг. При этом индивид практически во всех случаях утрачивает контроль за дальнейшей судьбой оставленного им цифрового следа. Такое положение дел рассматривается автором как непропорциональное ограничение права на неприкосновенность частной жизни. Автор соглашается с тем, что в цифровом мире приватность является относительной. Вместе с тем неприкосновенность частной жизни продолжает сохранять значение. Она ограждает индивида от чрезмерного контроля со стороны окружения, в том числе со стороны государства. По этой причине автор видит необходимость закрепления в законе гарантий недопустимости массового цифрового слежения за гражданами со стороны правоохранительных органов и органов безопасности, а также ограничений использования цифровых следов администрациями интернет-сервисов. В частности, предлагается законодательно закрепить право интернет-пользователей запрещать автоматизированное предоставление тех или иных сведений владельцам сайтов, а также право отказаться от применения рекомендательных технологий. 

Ключевые слова: цифровой след, информационные технологии, частная жизнь, неприкосновенность частной жизни, Интернет, большие данные, персональные данные, цифровой профиль

Новые книги сотрудников Института философии и права УрО РАН