Главной задачей историко-правовой науки является установление истины. Для этого информационная база исследования должна быть полноценной и исчерпывающей. Но соблюдается ли это в действительности? Действительно, для того, чтобы правильно оценить наше участие в процессе мироздания необходимо обладать 100% информацией в отношении изучаемого явления или события. Обладали ли мы такой информацией в условиях жесткого идеологического контроля в советское время? Рассекреченные материалы государственных и ведомственных архивов показывают, что нет.
Вначале о самом процессе засекречивания. Нет сомнения в том, что этот процесс необходим, особенно в таких областях, как обороноспособность страны, внешняя политика, новые достижения науки и техники, разработка новых месторождений (например, урановых руд, золота, редких металлов) и т.п. Но, что являлось предметом засекречивания в идеологической сфере. Какова была цель этого процесса? Вероятно, цель была одна – заставить мыслить и знать только то, что считали необходимым коммунистическая партия и советское правительство. Доступ к остальной информации был весьма ограниченный, он скрывался под грифами «секретно», «совершенно секретно», «особой важности».
Обращаясь к проблеме рассекречивания архивных фондов, необходимо отметить, что изменение политических условий, создание нового государства позволили начать изучение, в рамках программы «Возвращение архивной России», ранее недоступных исследователям документов Народно-трудового союза, Мюнхенского института изучения СССР, Объединения бывших кадетов Суворовского кадетского корпуса из Свято-Троицкой духовной семинарии (Джорданвиль, США) и др. Рассекречивание документов позволяет значительно расширить тематику исследований, что приближает к решению задачи установления истины..
В последние годы процесс рассекречивания ускорен. Вопрос о доступе к архивным документам дважды рассматривался на заседаниях Межведомственной комиссии (МВК) по защите государственной тайны, на совместном заседании Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию фальсификации истории в ущерб интересам России и МВК по защите государственной тайны. В результате в 2009 г. в федеральных архивах было рассекречено 4,9 тысячи дел, в 2010 г. – уже почти 11 тысяч дел, в 2011 г. 37,5 тысячи дел полностью и 470 дел – частично.
Среди рассекреченных документов особенно информативными представляются постановления Совнаркома и Совмина СССР за 1941–1956 гг., протоколы заседаний Президиума и Политбюро ЦК КАСС за 1957–1971 гг., документы Госплана и Госбанка, Минвнешторга СССР и др. Достигнутые темпы работы, хорошее взаимодействие между аппаратами Росархива и МВК по защите государственной тайны, а также реализация принципа пофондового рассекречивания позволяют с оптимизмом оценивать перспективы выполнения планов по рассекречиванию документов КПСС и Правительства СССР.
Объектом особого внимания не только исследователей, но и гражданского общества в целом, остаются документы ЦК КПСС. В соответствии с Планом деятельности МВК по защите государственной тайны в 2012 г. на открытое хранение переведено около 7,5 тысячи дел федеральных архивов, что почти в полтора раза больше, чем в 2009 либо в 2010 гг.
В целях оперативного информирования общественности о ходе рассекречивания документов по заказу Росархива создана база данных, в которую включена информация о почти 24,5 тысячи рассекреченных дел.
Вместе с тем, необходимо отметить, что в силу ряда объективных причин, этот процесс еще далек от совершенства, что значительно усложняет работу исследователей с архивными источниками. Достаточно сложно получить и 12 выпусков «Бюллетеня рассекреченных документов федеральных государственных архивов».
Все это порой приводит к парадоксальным выводам противоречащим нашему пониманию истории государства и права СССР. Но чтобы дальше не утомлять читателя общими выводами, перейдем к конкретным парадоксам истории нашего государства. Чтобы понять разницу между рассекреченным документом и его изложением в историко-правовой литературе, т.е. тем, чему мы на протяжении многих десятилетий обучаем студентов юристов и историков, приведем следующую таблицу. Сразу же оговоримся, что речь идет только о советском периоде истории государства и права.
В рамках небольшого научного сообщения невозможно рассказать о подлинной исторической картине того или иного явления, что поддерживалось идеологическим аппаратом ЦК КПСС и 5-м Управлением КГБ СССР (1967–1989 гг.).
Это касается таких историко-правовых аспектов научного исследования, как КГБ и Церковь, рассекреченным материалам Великой Отечественной войны, в частности партизанского движения, перлюстрации корреспонденции в СССР и многого другого.
Средствами массовой информации СССР было сознательно создано неверное мнение в отношении достаточно известных в Отечественной истории личностей, например писателя-фантаста Ивана Ефремова, предателя О.В. Пеньковского, сына Н.С. Хрущева – летчика Леонида Хрущева и т.п.
В заключение хотелось бы сделать ряд следующих выводов:
Во-первых, в СССР наличие секретного законодательства (различного рода указов, постановлений правительства, распоряжений, инструкций) шло вразрез с легитимностью официального советского законодательства;
Во-вторых, возникает вопрос о доступности к уже рассекреченному архивному материалу. На мой взгляд, это могла бы быть «Белая книга», как пример, такая издается на Западе, через каждые 30 лет;
В-третьих, основываясь на вышесказанных выводах – открывается масса новых совершенно не исследованных архивных источников, в том числе и нормативно-правового характера.
А пока остается вспоминать бессмертные рубаи Омара Хайяма, которые, как нельзя лучше, подходят к сложившейся ситуации:
«То, что видим мы, видимость только одна
Далеко от поверхности мира до дна.
Так считай несущественным явное в мире
Ибо тайная сущность вещей не дана».
Материалы семинара.